Неточные совпадения
Сняв фуражку, Кожемякин
смотрел, как его фигура, не похожая
на человечью, поглощается тьмой, и напрягался, надувал щёки, желая крикнуть
горбуну что-нибудь обидное, но не нашёл слова и помешала мысль...
Кожемякин видел, что дворник с
горбуном нацеливаются друг
на друга, как петухи перед боем: так же напряглись и, наклонив головы, вытянули шеи, так же неотрывно, не мигая,
смотрят в глаза друг другу, — это возбуждало в нём тревогу и было забавно.
Строгий и красивый, он всё повышал голос, и чем громче говорил, тем тише становилось в комнате. Сконфуженно опустив голову, Кожемякин исподлобья наблюдал за людьми — все
смотрели на Максима, только тёмные зрачки
горбуна, сократясь и окружённые голубоватыми кольцами белков, остановились
на лице Кожемякина, как бы подстерегая его взгляд, да попадья, перестав работать, положила руки
на колени и
смотрела поверх очков в потолок.
Его совиные глаза насмешливо округлились, лицо было разрезано тонкой улыбкой
на две одинаково неприятные половины, весь он не соответствовал ласковому тону слов, и казалось в нём говорит кто-то другой. Максим тоже, видимо, чувствовал это: он
смотрел в лицо
горбуна неприязненно, сжав губы, нахмурив брови.
Как я завидовал этому
горбуну, который осмеливался
смотреть на нее, говорить с ней, дышать одним воздухом с ней!
Горбун оглянулся в мою сторону и, как мне показалось,
посмотрел на меня такими злыми глазами, точно по меньшей мере хотел меня проглотить живьем.
Горбун стоял у двери, кутаясь портьерой, внимательно
смотрел на нее и говорил, встряхивая горб...
Горбун попятился от него, сел
на кровать, — жалкий, бледный. Съёжившись и открыв рот, он
смотрел на Илью с тупым страхом в глазах.
А Лунёв подумал о жадности человека, о том, как много пакостей делают люди ради денег. Но тотчас же представил, что у него — десятки, сотни тысяч, о, как бы он показал себя людям! Он заставил бы их
на четвереньках ходить пред собой, он бы… Увлечённый мстительным чувством, Лунёв ударил кулаком по столу, — вздрогнул от удара, взглянул
на дядю и увидал, что
горбун смотрит на него, полуоткрыв рот, со страхом в глазах.
Горбун испугался гнева Ильи. Он с минуту молчал, сидя
на стуле, и, тихонько почёсывая горб, глядел
на племянника со страхом. Илья, плотно сжав губы, широко раскрытыми глазами
смотрел в потолок. Терентий тщательно ощупал взглядом его кудрявую голову, красивое, серьёзное лицо с маленькими усиками и крутым подбородком, поглядел
на его широкую грудь, измерил всё крепкое и стройное тело и тихо заговорил...
Ушли.
Горбун,
посмотрев вслед им, тоже встал, пошёл в беседку, где спал
на сене, присел
на порог её. Беседка стояла
на холме, обложенном дёрном, из неё, через забор, было видно тёмное стадо домов города, колокольни и пожарная каланча сторожили дома. Прислуга убирала посуду со стола, звякали чашки. Вдоль забора прошли ткачи, один нёс бредень, другой гремел железом ведра, третий высекал из кремня искры, пытаясь зажечь трут, закурить трубку. Зарычала собака, спокойный голос Тихона Вялова ударил в тишину...
Он поднял глаза, с минуту молча
смотрел на брата, пристально, снизу вверх. И медленно, как большую тяжесть, поднимал посох, как бы намереваясь ударить им кого-то.
Горбун встал, бессильно опустил голову, осеняя людей крестом, но, вместо молитвы, сказал...
Семен кончил. Задохнувшийся
горбун прижимал к уродливой груди костлявые длинные пальцы и улыбался; внизу собрался народ и тянул головы кверху; и, победоносно вскинув рыжую бороду, звонарь обернулся к Меркулову. Тот стоял
на своих длинных негнущихся ногах боком к колоколам — в позе непреклонного и гордого протеста — и
смотрел поверх Семеновой головы.
Он продолжал
посматривать на «красавицу-барышню», как он звал Марью Андреевну, масляно-плотоядными глазами, но та, под впечатлением обрушившего
на нее горя и опасения за исход болезни любимой няни, не замечала этого, как не замечала и некоторой фамильярности обращения с ней, которую стал позволять себе
горбун.
Горбун некоторое время молчал, как бы что-то обдумывая. Пахомыч с тревогой
смотрел на него.
Совершенно спокойный за то, что полицейские ищейки ничего не откроют в порученных им розысках исчезнувшей красавицы,
горбун напряг весь свой ум
на обдумывание подробностей своего плана овладеть Марьей Андреевной, которая представлялась сластолюбивому уроду тем лакомым куском,
на который он
смотрел, как кот
на сало.
Поднявшись
на дорожку сада, после окончания своей последней работы,
горбун оглянулся
посмотреть, не бросается ли в глаза перемещенный им
на другое место камень, и вдруг увидел идущую по мосту высокую женскую фигуру, одетую во все белое.
Горбун, неспеша, оделся и обулся, и перекинул
на плечо свою котомку, даже не
посмотрев, цел ли в ней заветный ларец. Он был вполне уверен, что Пахомыч до него не дотронется.
Старик Пахомыч был привязан к нему, и «
горбун», как звали его все, не исключая и старика-сожителя, так что его христианское имя было совершенно неизвестно, и едва ли не забыто им самим, — платил своему хозяину чисто животной преданностью, что не мешало ему подчас огрызаться и
смотреть на Пахомыча злобными взглядами, как это делают плохо выдрессированные псы.